Отбивая у врага дом за домом, квартал за кварталом, полк к 3 часам утра 5 августа вышел на восточный берег Оки. Накануне, вечером 4 августа, заместитель командира полка по политической части подполковник В.Г. Лапин вызвал разведчиков полка – Василия Образцова и Ивана Санько. Он дал им задание: пробраться в центр города и водрузить на самом высоком здании Красный флаг. На нем были вышиты слова «За Родину! », изготовила его врач 1262-го полка Мария Александровна Караван.
Спрятав флаг под гимнастерку и утянувшись потуже ремнем, Василий Образцов сказал Ивану: «Ну что, пошли! » И они отправились выполнять задание… Бои за Орёл только-только начинались. Когда стемнело, разведчики незаметно для вражеских постов проскользнули в город. Далее двигались по боковым улицам, осторожно обходя дома и кварталы, еще занятые противником, и подошли к реке. Переправляться через неё не стали: это было опасно. Разведчики остановили свой выбор на высоком полуразрушенном доме № 13 на ул. Сталина (ныне дом № 11 на ул. Московской). Пробравшись незамеченными на чердак здания, вышли к входу на его башенку и на самом её верху водрузили Красный флаг. Это было в 2 часа 30 минут утра 5 августа 1943 года. Другой флаг водрузил на рассвете 5 августа над куполом большой церкви в центре города герой боев Н.С. Минаев» . (Валит Ю.З. Алтай – Орёл – Мекленбург. – Барнаул, 1977. – С. 109.).
Из воспоминаний орловского художника Евгения Александровича Чистова Из воспоминаний орловского художника Евгения Александровича Чистова«В нашем доме находился штаб какой-то небольшой немецкой части. За расстеленной картой, аж свисали края со стола, мы часто видели немцев. Старший у них был офицер, пенсне носил, такой благородный на вид, с добрыми глазами. Однажды он показал фото, где был он, жена и двое его «киндеров». Мать гадала ему на картах – вышло, что они живы и здоровы. С тех пор – он, правда, и до этого был нормальный – к нашей семье стал относиться с уважением. И вот уже в разгар лета, когда листья лопухов в палисаднике стали больше таза, в котором мать постоянно что-то стирала, немец этот в золотом пенсне подошел и сказал маме: «Матка, матка, бежите, прячьтесь, русские наступают: бомбы, снаряды бум-бум, убьют вас – прячьтесь. Город будут взрывать, мост будут взрывать наши, прячьтесь ». Эта опасная, но ожидаемая всеми не сегодня завтра весть сразу же распространилась по Пятницкой. Женщины нашей улицы, собрав кое-что, попавшее под руку, устремились в катакомбы – наше спасение, там мы не раз пережидали бомбежки. Длинные ручейки бежавших женщин с ребятишками сливались в один поток перед входом в пещеру, и быстро – мы уже научились, как зверьё в нору – все проскальзывали через узкий вход-лаз в пещеру. А там по мере продвижения от входа вовнутрь пещера превращалась в подземные отдельные залы: холодные, грязные, со сталактитами, свисающими с высоких потолков. От главной подземной просторной пещерной улицы в стороны отходили переулочки – отсеки с тупиковыми комнатушками. У каждой семьи была своя – негласно бронированная. Наша, как и многие другие, была прибрана, на приподнятый деревянный пол было кое-что набросано: фуфайки, детская одежонка в головах, а на остро-каменистом полу травяной матрас. В углу – обязательные для всех атрибуты: иконка и лампадка самодельная. Когда приходили, она сразу же зажигалась, мать на колени – шепчет молитву с поклонами: «Господи, помилуй. Господи, помилуй, спаси и сохрани нас грешных ». Мы – трое ребятишек: два брата и сестра – падали друг около друга и замирали: ждем, где ухнет бомба – у нас в ногах или подальше у соседей. К страху уже привыкли, как бы уже и ожидали смерть.
В этот день, когда немцы стали взрывать город, в пещеру набилось народу больше, чем всегда, в последний момент пребывания немцев в городе русские почти все попрятались. В проходе и в главном зале пещеры стояли так плотно, что света белого было не видно.
И вдруг свет ударил по глазам, а затем сильно заложило уши, и только потом глухой взрыв, который всех нас подбросил вместе с полом вверх – казалось, вот-вот треснет потолок пещеры и мы окажемся под обломками камней. Нет, выдержали и потолки и стены пещеры. И я думаю, вот почему. Мощная взрывная волна, которая свалила железные витые фермы железнодорожного моста с опорных быков в Оку, вошла через вход и пошла по залам, постепенно теряя свою разрушающую силу. Люди, стоящие в проходе, под её напором мгновенно повалились на землю. Враз погасли все лампадки. Наступила мертвая тишина, которая длилась несколько секунд, только лучик света от входа тянулся вовнутрь, давая нам понять, что свет мира не угас и что мы еще на этом свете, а не на том, которым нас всю жизнь бабушки и мамы стращали.
Прошло некоторое время, и вдруг в абсолютной подземной тишине раздался приглушенный кашель: кхе-кхе-кхе. Никогда его не забуду, этот кашель пробуждающегося мира. Затем шепот, перешедший в тихий разговор: «Ты жива? Жива! » Стали ощупывать друг друга – целы и невредимы. Наступило какое-то оживление. Люди тихо стали подниматься и потянулись на лучик света к входу, и мы оказались на приступочке перед пещерой. Стоим и гадаем, куда пойти – домой или опять в пещеру. Нет-нет да и слышен свист снаряда над головой, и султан воды над речной рябью. Это наши «гостинцы» посылают. Видим: по железнодорожной насыпи бегут фигурки людей, похожие на оловянных солдатиков, которыми мы тогда играли всласть. Это, вероятно, немецкие саперы убегали – сделали свое подлое дело, подняли на воздух мост, и, как говорится, концы в воду. Я смотрю на эти фигурки, интересно же, а мать тянет за руку – идем да идем. А у входа стоит стол (откуда что взялось?). На нём – патефон, и наш пятницкий забияка Виктор Дуев пластинку с руслановской песней «Валенки » крутит. Раз, другой. Только мать оттащила нас от входа и стали мы подниматься наверх, как раздался свист снаряда и взрыв. Точно в патефон. Ни стола, ни патефона, ни Дуева. И сколько было вокруг него собравшихся – человек десять – в клочья. Только неглубокая такая вороночка в желтовато-белом известняке дымится и рваные кровавые клочья по чахлым кустам шиповника… Теперь уже почти бегом наверх. Не помню, как дома оказались. О, радость – дом Чистовых целехонек! Только крыша порвана кое-где осколками, да окна все настежь, без стекол, видать, где-то рядом рванул фугас. И что забыть не могу, когда поднимался, держась за руку матери: видел, как навстречу нам, по соседнему серпантину пропыленные, в выжженных белесо-соляных гимнастерках, струйкой к реке спускаются бойцы. И сейчас перед глазами, и часто они почему-то наведываются, как иллюстрации к картине, словно вчера это было. Впереди, в пилоточке, в юбчонке девушка: в запыленных сапогах, поперек через плечо сумка с красным крестом в белом круге, видать, их же медсестра. И так лихо, уверенно спускается к реке, прямо загляденье, а не картина. У третьего спереди на плече Красное знамя, свернутое в трубку. А дальше за ними солдаты – кто с палками, кто держась друг за друга, уже осторожнее спускаются к воде. Разойдясь по берегу, стали умываться. Вот так на моих глазах вошли наши солдаты, наши освободители, в наш город Орёл».
Бойцы входили в восточную часть города, а в его северных предместьях шли ожесточенные бои и погибали воины стрелковых частей 308-й дивизии.
Красные флаги парят над освобожденным городом
Резаков Петр Петрович , исполняющий обязанности парторга 336-го полка в этих боях, описывает день освобождения Орла в своем письме от 28 декабря 1988 года в Совет ветеранов 5-й Орловской стрелковой дивизии/
Письмо Петра Петровича Резакова Письмо Петра Петровича Резакова«Утром 05.8.43 г. к рассвету мы выбрались на набережную в месте, где Ока сливается с Орликом; сюда же стали выходить и подразделения (вернее, остатки подразделений) нашего 336-го полка во главе с командиром полка Кузовкиным. Всего собралось не более одного полнокровного батальона.
Шум боя во всех частях города прекратился, и мы не знали, есть ли противник в той части города, на противоположном берегу.
Комсорги Морозов П.П., Шумай В.П., Васильев А.А. и я вызвались разведать противоположный берег, захватив с собой еще до боев приготовленный из красного материала флаг-знамя. Переправились на противоположный берег, а весь личный состав нашего полка приготовился по приказу командира полка Кузовкина поддержать нас огнем из всех видов имеющегося в наличии оружия, если нас атакуют немцы.
На том берегу реки Оки, а это была Богоявленская площадь, противника не оказалось, а встретил нас единственный молодой человек в гражданской одежде. Характерно, что за всё время уличных боев в Орле мы не встретили ни одного местного жителя, а здесь к нам вышел подозрительный тип. Но он нас заверил, что в этой части города фашистов нет, они под утро спешно сбежали из города, боясь окружения.
Тогда мы попросили встреченного нами орловца оказать помощь в установке на самом высоком здании Красного знамени-флага, что и было сделано с его помощью.
Я в то время сделал в своем фронтовом блокноте запись о первом освобожденном орловце: « Аршинов Анатолий Ефимович – рабочий завода № 9, слесарь. Богоявленская площадь в месте слияния реки Орлика с Окой».
Знамя-флаг было установлено на колокольне Богоявленской церкви.
Сразу после встречи с Аршиновым мы подали сигнал остаткам полка, что фашистов в этой части города нет. Полк быстро переправился через реку и форсированным маршем вышел на заданную окраину города в районе каких-то казарм, где и стал подсчитывать и пополнять свои ряды…»
Из рассказа подполковника Резакова П.П. следует, что первыми водрузили знамя победы в освобожденном г. Орле воины-герои 336-го полка 5-й стрелковой дивизии. Они это сделали на рассвете 5 августа 1943 года, а старший лейтенант Коновалов установил знамя позже – в 7 часов 30 минут 5 августа.
В дневниковых записях политотдела значится, что «в 4.00 4 августа 1943 года подразделения капитана Зиновьева 142 полка первыми ворвались на восточную окраину г. Орла…», а по другим источникам – первым в Орёл вошел батальон 190-го стрелкового полка майора Денисова, который был сфотографирован корреспондентом газеты «Правда ». Снимок помещен в краеведческом музее г. Орла, и этот эпизод значится в энциклопедии Великой Отечественной войны.
На рассвете 5 августа Орёл был полностью очищен от немецких захватчиков, и на здании городского Совета депутатов трудящихся взвился еще один Красный флаг.
В то время когда в городе еще шли ожесточенные уличные бои, войска ударной группы 3-й армии прорвали промежуточную оборонительную полосу противника по р. Неполодь и стремительно выдвинулись на юг, глубоко обойдя Орёл с запада. 362-я дивизия, действовавшая на заходящем фланге, разгромила несколько колонн пехоты противника, отходившего из Орла, и к исходу 5 августа вышла к р. Орлик. 342-я стрелковая дивизия, наступавшая уступом за 362-й стрелковой дивизией, уничтожая мелкие группы противника, вышла главными силами к Опытному полю, а своими передовыми отрядами форсировала р. Орлик и овладела Образцово, перерезав шоссе Орёл – Брянск.
«5.08. 9 ч. 00 мин. 308 сд полностью овладела Верхнее и Нижнее Щекотихино и вышла на берег р. Ока. 342 сд – Никуличи, Спицина. 186 – Пахомово. 362 – Калмыково, Мезенка. 283 – Слободка, Спицина. 269 – Плещеево. 380 сд к 4 час. 00 мин. полностью очистила западную часть города от автоматчиков противника.
19 ч. 00 мин. 308 сд после очищения северной окраины г. Орёл сосредоточивается в районе нп Плещеево, Лужна, Щекотихино, где приводит себя в порядок.
380 сд вошла в Образцово, Лаврово. 269 сд – Никуличи, Зеленый Шум».
Из книги английского журналиста«Россия в войне 1941–1945» Александра Верта Из книги английского журналиста«Россия в войне 1941–1945 » Александра Верта«Во вторую неделю августа я смог проехать на автомобиле из Москвы до Тулы, а затем до Орла. В приводимом ниже рассказе, основанном на моих записях, сделанных в то время, описывается, как выглядел Орловский клин на переднем крае и что я увидел внутри выступа.
Чертополох стоял в рост человека. Его густые заросли образовывали полосу шириной примерно три километра, тянувшуюся на запад, затем на восток и юг – почти по всему периметру Орловской дуги.
В этих зарослях, через которые теперь шла пыльная дорога из Тулы, на каждом шагу человека подкарауливает смерть. «Мшеп » (по-немецки), «мины» (по-русски) – читал я на старых и новых дощечках, воткнутых в землю. Вдали, на холме, под голубым летним небом виднелись руины церквей, остатки домов и одинокие печные трубы. Эти протянувшиеся на многие километры заросли сорняков почти два года были ничейной землей. Руины на холме были развалинами Мценска. Две старухи и четыре кошки – вот все живые существа, которых советские солдаты нашли там, когда немцы отошли 20 июля. Прежде чем уйти, фашисты взорвали или сожгли всё: церкви и здания, крестьянские избы и всё остальное. В середине прошлого века в этом городе жила «Леди Макбет » Лескова и Шостаковича. Как-то не укладывалось в голове, что эта драма страстей и крови развертывалась в городе, где теперь стоял запах крови, пролитой по совсем иным причинам.
Да, я въехал в Орёл утром 5 августа. Представьте себе картину: светает, кругом еще горят дома, наши орудия и танки вступают в город – они покрыты цветами, из громкоговорителя несутся звуки «Священной войны », старухи и дети бегут среди солдат, суют им в руки цветы, целуют их. Кое-где еще продолжается перестрелка. Я запомнил старую женщину. Она стояла на углу Пушкинской улицы и крестилась, а по её морщинистому лицу текли слезы. Другая пожилая женщина, образованная, судя по разговору, подбежала ко мне, протянула цветы и, обняв меня за шею, говорила, говорила, говорила без конца. Из-за шума вокруг я не мог расслышать, что она говорит, понял только, что о сыне, который в Красной Армии»
Из боевых донесений командования 3-й армии Из боевых донесений командования 3-й армии
Как видим, в итоговом боевом донесении командования 3-й армии командованию Брянского фронта по завершении Орловско-Мценской операции отмечалось, что «К 5.00 5.8 части 380 сд под командованием полковника Кустова полностью очистили г. Орёл от врага » .
Следует уточнить, что наряду с войсками 3-й армии город Орёл освобождали и войска 63-й армии, две дивизии которой – 5-я и 129-я – получили наименование «Орловских ».
Части 397-й стрелковой дивизии и танкисты 63-й армии, наступавшие южнее Орла, форсировали р. Цон и овладели полустанком Саханский, соединившись здесь с частями 342-й стрелковой дивизии, продвигавшейся с севера. В результате энергичных наступательных действий этих дивизий 5 августа город Орёл был полностью очищен от немецких оккупантов.
Интересны некоторые моменты этого исторического дня. Наш город при определенных условиях мог бы стать единственным городом Первого Салюта. Для этого всего-навсего необходимо было рано утром, часов в шесть, сообщить в Кремль о том, что город Орёл освобожден от немецких захватчиков, а это было действительно так (см. документы, приведенные выше). И в праздничном приказе Сталина от 5 августа по поводу Первого Салюта в честь первого освобожденного города упоминался бы только город Орёл и только те дивизии, которые его освобождали. К тому же в пользу этого имелся еще один аргумент: 5 августа Белгород освобождался от оккупантов во второй раз.
Вот что по этому поводу писал главный «виновник» победного торжества, командующий Брянским фронтом генерал-полковник Маркиан Михайлович Попов.
Из письма Маркиана Михайловича Попова Из письма Маркиана Михайловича Попова«Около пяти часов утра 5 августа позвонил командующий 3-й армией А.В. Горбатов и взволнованно, радостным голосом доложил, что Орёл полностью освобожден от противника и что войска продолжают продвижение. На мой вопрос, насколько он уверен в этом, он отвечал, что находится непосредственно вблизи города, имеет устойчивую связь с командирами 308-й и 380-й дивизий, которые еще вчера днем вели бои на улицах, что ночью связь ни разу не прерывалась и вот только сейчас комдивы доложили по телефону о происходящих у них событиях. Я искренне поблагодарил и поздравил его с большой победой, но просил еще раз всё тщательно проверить и доложить.
Начальник штаба фронта Л.М. Сандалов тоже доложил, что получены, правда, пока телефонные, доклады о полном освобождении Орла.
– Готовить донесение Ставке? – спросил он.
– Зачем спешить? Это – очень ответственное донесение. Давайте сейчас на самолете пошлем в Орёл хорошего офицера с задачей проверить истинное положение в городе… По его возвращении и донесем в Москву.
Через полчаса тщательно проинструктированный офицер – майор Блинков – помчался на аэродром. Мы напряженно ждали. Время шло, а майор Блинков всё не возвращался. В 10 часов позвонил заместитель начальника Генштаба генерал А.И. Антонов , поздравил со взятием Орла и поинтересовался, почему мы официально об этом не доносим (эту весть Антонову, вероятно, сообщил или Мехлис, или Сандалов. – Е. Щ. ). Я объяснил Антонову, что с нетерпением жду возвращения посланного в Орёл офицера. Около 13 часов, не получая от меня известий, А.И. Антонов позвонил снова и попросил всемерно поторопиться. К слову, он рассказал, что только что у И.В. Сталина обсуждался вопрос, как отметить эту крупную победу, что вспоминали петровские времена и что приказано готовить салют и фейерверк.
Наконец майор Блинков вернулся и доложил, что объехал на попутных машинах весь город, побывал на его окраинах и что наши войска уже находятся далеко к западу от Орла.
Меж тем фронтовая жизнь шла своим чередом. С утра 6 августа войска фронта без всякой передышки продолжали стремительное наступление в направлении Брянска… Мы шли в победное наступление и были уверены, что не остановимся до конца войны, шли к окончательной великой Победе, выкованной титаническим трудом всего советского народа». (Цит. по: М.М. Попов. Журнал «Огонек ». – 1968, № 32.)
Скромный, ответственный в своих решениях был комфронта Попов, никогда не торопился таскать «жареные каштаны из огня». За него это часто делали другие: ведь здесь он поделился своей славой с Коневым и Ватутиным. Дело в том, что своими боевыми действиями Брянский фронт перетянул с Белгородского балкона на Орловский плацдарм несколько дивизий врага, тем самым облегчив штурм Белгорода, который продолжался всего два дня, т.к. линия фронта проходила у его северной окраины. Кроме того, Белгород освобождался во второй раз. Первый раз он был освобожден 9 февраля, а затем 18 марта 1943 г. был снова оккупирован немецкими войсками. В приказе Верховного Главнокомандующего город Орёл назван первым, и это не случайно, тем самым подчеркивалась его значимость. В последующем, когда в один день освобождались два или несколько городов, в приказах И. Сталина они упоминались в алфавитном порядке.
Справка об освобождении города Орла Справка об освобождении города Орла
войсками 41-го стрелкового корпуса (генерал-майор Урбанович Виктор Казимирович) 3-й армии (генерал-лейтенант Горбатов Александр Васильевич) в составе: 308-й сд (подполковник Греков Сергей Андреевич), 380-й сд (полковник Кустов Алексей Федорович); 17 гв. танковой бригады (полковник Шульгин Борис Владимирович), 34 отд. гв. тяжелого танкового полка (подполковник Остапенко Алексей Петрович);
войсками 40-го стрелкового корпуса (генерал-майор Кузнецов Владимир Степанович) 63-й армии (генерал-лейтенант Колпакчи Владимир Яковлевич)в составе: 5-й сд (полковник Михалицын Петр Тихонович), 129-й сд (полковник Панчук Иван Владимирович), 348-й сд (полковник Григорьевский Иван Федорович); 231 отд. танкового полка (подполковник Ковалев Федор Макарович); 44-й пушечной артбригады (полковник Айрапетов Рафаэль Антонович); 8-й штурмовой инженерно-саперной бригады (полковник Арцишевский Яков Иванович);
при участии авиации дальнего действия – 5-го ак дд (генерал-майор авиации Георгиев Иван Васильевич) в составе: 53-го ад дд (полковник Лабудев Василий Иванович), 54-го ад дд (полковник Щелкин Василий Антонович); 1-го гв. ад дд (полковник Лебедев Сергей Сергеевич); 1-го гв. ак дд (генерал-майор авиации Юханов Дмитрий Петрович); 8-й гв. ад дд (полковник Тихонов Василий Гаврилович); 2-го гв. ак дд (генерал-майоравиации Логинов Евгений Федорович), 25-го гв. ап дд (полковник Абрамов Владимир Алексеевич).
Примечание.
Данные взяты из издания: Освобождение городов: Справочник по освобождению городов в период Великой Отечественной войны 1941–1945. – Москва, 1985. – С. 178–179.
Соединения, получившие наименования «Орловских » Соединения, получившие наименования «Орловских »
Приказом ВГК и приказами НКО СССР присвоено наименование Орловских:
5-й стрелковой дивизии – полковник Михалицын Петр Тихонович,
129-й стрелковой дивизии – полковник Панчук Иван Владимирович,
380-й стрелковой дивизии – полковник Кустов Алексей Федорович,
17-й гв. танковой бригаде – полковник Шульгин Борис Владимирович,
4-му авиакорпусу дальнего действия – генерал-майор Георгиев Иван Васильевич,
1-й гв. авиадивизии дальнего действия – полковник Лебедев Сергей Сергеевич,
8-й гв. авиадивизии дальнего действия – полковник Тихонов Василий Гаврилович,
54-й авиадивизии дальнего действия – полковник Щелкин Василий Антонович,
25-му гв. авиаполку дальнего действия – подполковник Абрамов Владимир Алексеевич.
Определился инвестор на развитие застроенной территории в центре Советского района, ограниченной ул.02.07.2019 Администрация г. Орёл Согласно распоряжению Правительства Орловской области от 18 июля 2018 года № 368-р о проведении государственной кадастровой оценки всех объектов недвижимости, расположенных на территории Орловской области,
02.07.2019 Администрация Региональный конкурс будет проводиться с 8 июля по 15 ноября. Его инициатор - Губернатор Орловской области Андрей Клычков.
02.07.2019 Администрация
02.07.2019
Администрация района
Передача транспорта состоялась рядом с областной администрацией 1 июля. В торжественном мероприятии приняли участие Губернатор области Андрей Клычков, Председатель Орловского областного Совета народных депутатов Леонид Музалевский,
02.07.2019
Администрация
Вчера на мотодроме города Ливны состоялись Международные мероприятия IMBA и соревнования Кубка России НРМФ по мотокроссу.
01.07.2019
Администрация
В городе Орле состоялись соревнования на звание «Лучшая добровольная пожарная команда Орловской области 2019 года».
01.07.2019
Администрация
Этот день в истории:
Первый во время Великой Отечественной войны салют прозвучал в столице 5 августа 1943 года в честь освобождения Орла и Белгорода войсками Западного, Центрального, Воронежского, Брянского и Степного фронтов. О рождении идеи салюта мне довелось услышать от Маршала Советского Союза Андрея Ивановича Еременко, который в кругу фронтовиков делился своими воспоминаниями.
В первые дни августа 1943 года Иосиф Виссарионович Сталин выехал на Калининский фронт, в прифронтовое село Хорошево. Утром следующего дня командующий войсками фронта генерал Еременко докладывал ему обстановку и план предстоящего наступления. В конце доклада в избу, где проходил разговор, вошел кто-то из сопровождавших Сталина в поездке и сообщил: «Наши войска освободили Белгород!»
– Очень хорошо! Замечательно! – сказал Верховный. И зашагал по избе, о чем-то сосредоточенно думая. Потом, повернувшись к командующему войсками Калининского фронта, заметил:
– На рассвете взяли Орел, теперь вот – Белгород. В один день освободить два города... Замечательно! Как думаете, товарищ Еременко, правильно поступим, если в честь такой победы будет дан салют в Москве?
Командующий не сразу нашел, что ответить. Сталин, разряжая обстановку, снял телефонную трубку и позвонил Молотову. Сказал, чтобы к его приезду в Государственном Комитете Обороны предварительно обсудили вопрос о салюте...
О дальнейшем развитии событий мне рассказывали военачальники, которые претворяли идею Верховного в жизнь.
– 5 августа 1943 года Сталин вернулся с фронта, – вспоминал генерал армии Сергей Штеменко. – Антонова и меня вызвали в Ставку, где уже собрались все ее члены.
– Читаете ли вы военную историю? – обратился Верховный к Антонову и ко мне.
Мы смешались, не зная, что ответить. Вопрос показался странным: до истории ли было нам тогда!
А Сталин между тем продолжал:
– Если бы вы ее читали, то знали бы, что еще в древние времена, когда войска одерживали победы, в честь полководцев и их войск гудели все колокола. И нам неплохо бы отмечать победы более ощутимо, а не только поздравительными приказами. Мы думаем, – кивнул он головой на сидевших за столом членов Ставки, – давать в честь отличившихся войск и командиров, их возглавляющих, артиллерийские салюты. И учинять какую-то иллюминацию...
– Вернувшись в Генштаб, – продолжал свой рассказ генерал армии, – мы с Антоновым заглянули в военную историю, где надеялись найти что-то об артиллерийских салютах, связанных с ними ритуалах.
Наши поиски многого не дали. Однако отдельные детали были интересны. Оказалось, что особая роль в проведении «огненных потех» принадлежала Петру I. Царь лично писал сценарии «небесных представлений с золотыми дождями...»
В Генштабе решили подготовить поздравительный приказ в честь освобождения Орла и Белгорода, а организацию, проведение первого салюта возложить на командующего Московским фронтом противовоздушной обороны генерала Даниила Журавлева и командующего войсками МВО и Московской зоной обороны генерала Павла Артемьева.
– Во время организации и проведения первого салюта, – сказал Даниил Арсентьевич, – возникло много трудностей. Во-первых, мы не имели холостых выстрелов, а стрелять боевыми было опасно, осколки, падая на город, могли поразить людей. Во-вторых, никто не знал, как должна выглядеть процедура победного салюта.
В штабе фронта начались поиски, посыпались предложения. Поначалу все упиралось в холостые выстрелы. Боевых на складах было предостаточно. Но где взять холостые? Мы давно забыли, что они существуют в перечне боеприпасов для зенитных пушек. И все же кто-то вспомнил, что в предвоенные годы в нашем Костеревском лагере имелась пушка, из которой каждый вечер давали выстрел, означавший, что наступило время сна. Оказалось, что для этой цели были запасены холостые боеприпасы. Их насчитали 1.200 штук. Прикинули: чтобы салют услышали во всех концах Москвы, надо привлечь около сотни зенитных орудий. Простая арифметика показала, что можно дать двенадцать залпов.
– Даниил Арсентьевич, москвичи слышали, а все советские люди хорошо знают об этих исторических двенадцати залпах, но известен также факт, что стреляли не из 100, а из 124 орудий.
Генерал Журавлев улыбнулся:
– Это действительно так. Когда произвели расчет, я позвонил коменданту Кремля генералу Спиридонову и выяснил, что в дни революционных праздников они салютуют из 24 пушек. Имелись у них и холостые боеприпасы...
Свои соображения я изложил в Кремле, куда к вечеру прибыл Сталин. Помимо членов правительства и Ставки на совещании присутствовали представители Генерального штаба, разработавшие приказ по случаю освобождения Орла и Белгорода, командующий войсками Московского округа генерал Артемьев, комендант Кремля генерал Спиридонов и другие.
Приказ и план проведения салюта были утверждены. Мы разъехались, еще раз уточнили места расположения салютных точек.
– Где же они находились?
– На стадионах и пустырях разных районов Москвы. К примеру, одну из них расположили недалеко от площади Коммуны, другую – на Воробьевых горах. Старшими на каждой из салютных точек назначили генералов. Салютная точка № 1 располагалась в Кремле. Здесь ответственность за все взял на себя комендант Кремля генерал Николай Кириллович Спиридонов.
По тревоге вывели в назначенные места артиллерию. Стоя на вышке командного пункта с секундомером в одной руке и телефонной трубкой в другой, я с нетерпением ждал чтения по радио поздравительного приказа Верховного Главнокомандующего.
– А секундомер зачем?
– Сталин дал указание, чтобы интервал между залпами был ровно 30 секунд. Первый залп – сразу же после заключительных слов поздравительного приказа. Стою, сердце учащенно бьется. И вот в эфире зазвучал голос Левитана. На миг я забыл обо всем на свете. Чувство гордости распирало грудь, рвалось на простор. Как никто другой умел Левитан донести до радиослушателей глубину радостного события. И скорбного тоже.
Эта наша беседа проходила на квартире Журавлева, куда был приглашен и бывший комендант Кремля генерал-лейтенант Спиридонов. Он дополнил рассказ:
– На салютной точке № 1, как и на других, орудийные расчеты действовали безукоризненно. Позиция батареи располагалась в большом сквере Кремля, а в районе Никольской башни расположились, делясь впечатлениями, члены правительства во главе со Сталиным.
Они остались довольны?
Вроде бы да.
А почему «вроде»?
Да, вызывал, - кивнул головой генерал Журавлев. - Замечаний особых не сделал. Как и было приказано, залпы давались с промежутками в 30 секунд. Последний, двенадцатый, грянул ровно через шесть минут после первого. Эти шесть минут заставили меня поволноваться. Стоя на вышке командного пункта с секундомером в одной руке и телефонной трубкой - в другой, я подавал команду: «Огонь». Признаюсь, после каждой команды с трепетом в душе ждал ее выполнения. Проходили секунды, и в темноте ночи в разных концах Москвы вспыхивали багровые всполохи, слышался гул залпов. Наша созданная на скорую руку система управления сработала надежно. Не подкачали и орудийные расчеты, а боеприпасы сохранили свои качества за годы хранения: осечек не было. Во время «разбора полетов» в Кремле Сталин высказал пожелание в последующем сократить интервал между залпами с 30 до 20 секунд...
И не только этим отличались последующие салюты. В ознаменование освобождения Харькова 23 августа 1943 года Москва салютовала уже двадцатью залпами из 224 орудий. Шумовой эффект пушек стали усиливать сначала стрельбой из пулеметов трассирующими пулями, лучами прожекторов, а потом ракетным фейерверком.
Ставка утвердила три категории салютов. Первая - 24 залпа из 324 орудий. Такие салюты производились в случае освобождения столицы союзной республики, при овладении столичными городами других государств и в честь некоторых других особо выдающихся событий. Всего за время войны было 23 таких салюта.
Салюты второй категории - 20 залпов из 224 орудий - звучали 210 раз, а третьей - 12 залпов из 124 орудий - 122 раза, главным образом при овладении узлами железнодорожных и шоссейных дорог, крупными населенными пунктами, имевшими оперативное значение. Всего же за годы Великой Отечественной войны в Москве было произведено 355 салютов.
Столица салютовала нашим победам иногда по два, три, четыре и даже пять раз за вечер. Наибольшее количество салютов пришлось на долю тех фронтов, войска которых победоносно завершали войну на территории гитлеровской Германии или на подступах к ней. Войскам 1-го Украинского фронта Москва салютовала 68 раз, 1-го Белорусского - 46, 2-го Украинского - 45, 2-го Белорусского - 44, 3-го Украинского - 36, 3-го Белорусского - 29, 4-го Украинского - 25.
В День Победы над фашистской Германией, 9 Мая 1945 года, был дан салют 30 залпами из 1.000 орудий. Впечатляющими выглядели и фейерверк, сопровождавший эти залпы, и световой шатер над центром Москвы, образованный лучами 160 прожекторов.
ПЕРВЫЙ САЛЮТСлавная дата
Битва в районе Курска, Орла и Белгорода является одним из величайших сражений Великой Отечественной войны и Второй мировой войны в целом. Здесь были не только разгромлены отборные и самые мощные группировки немцев, но и безвозвратно подорвана в немецком народе и у союзников Гитлера вера в гитлеровское фашистское руководство в способность Германии противостоять все возрастающему могуществу Советского Союза.
Г.К. ЖУКОВ.
5 августа 1943 года! Славная дата в истории Курской битвы, Великой Отечественной войны, в истории древних русских городов Орла и Белгорода. Весть об их освобождении в 23 часа 30 минут этого же дня принесло радио.
Это символично, что два главных города Курской битвы, ставшие в планах вермахта отправными точками для наступления на Курск, оказались освобожденными войсками Красной Армии в один день. Это символично, что начатое из этих городов 5 июля немецкое наступление завершилось их освобождением 5 августа - ровно через месяц.
О том, какое историческое значение имело освобождение Орла и Белгорода для всей страны, говорит тот факт, что впервые за весь период Великой Отечественной войны в честь этого события была назначена торжественная церемония - орудийный салют.
Решение о первом салюте было принято Верховным главнокомандующим И.В. Сталиным и отражено в его приказе по случаю освобождения Орла и Белгорода. Вот строки из этого исторического документа: «...Месяц тому назад, 5 июля, немцы начали свое летнее наступление из районов Орла и Белгорода, чтобы окружить и уничтожить наши войска, находящиеся в Курском выступе, и занять Курск.
Отразив все попытки противника прорваться к Курску со стороны Орла и Белгорода, наши войска сами перешли в наступление и 5 августа, ровно через месяц после начала июльского наступления немцев, заняли Орел и Белгород. Тем самым разоблачена легенда немцев о том, что будто бы советские войска не в состоянии вести летом успешное наступление...
Сегодня, 5 августа, в 24 часа столица нашей Родины Москва будет салютовать нашим доблестным войскам, освободившим Орел и Белгород, двенадцатью артиллерийскими залпами из 120 орудий. Вечная слава героям, павшим в борьбе за свободу нашей Родины! Смерть немецким оккупантам!».
Озвучил приказ выдающийся мастер слова Ю.Б. Левитан. Кто из советских людей старшего поколения не помнит его удивительной красоты голоса, голоса нашей советской истории! Еще до войны все привыкли к тому, что о самых важных и интересных событиях в жизни страны сообщал Юрий Борисович. А после 22 июня 1941 года и вплоть до Победы он был диктором Великой Отечественной войны. Каждый день рано утром все, кто имел возможность находиться у репродуктора, заслышав родное - «От Советского информбюро», - с замиранием сердца вслушивался в до боли знакомый и родной голос, стараясь по интонации предугадать, хорошие или плохие вести несет он.
Весьма интересны воспоминания Юрия Борисовича о его рабочем дне на Всесоюзном радио 5 августа: «...Я, как обычно, пришел на радиостудию пораньше, чтобы заблаговременно ознакомиться с текстом. Вот подошло время передачи, а сводки Совинформбюро все нет и нет. Мы волнуемся, ждем. Строим разные догадки, предположения... Наконец звонок из Кремля: «Сводки сегодня не будет. Готовьтесь к чтению важного документа!». Но какого?
Часовая стрелка уже подходила к одиннадцати вечера, когда нам вновь объявили: «Сообщите, что между 23 и 23 часами и 30 минутами будет передано важное правительственное сообщение». Каждые пять минут мы повторяли в очень сдержанных тонах эту фразу. А время между тем шло и шло... И вот появился офицер с большим запечатанным конвертом. Вручает его председателю Радиокомитета. На пакете надпись: «Передать по радио в 23.30». А времени уже, можно сказать, нет. Бегу по коридору, на ходу разрываю пакет. В студии уже произношу: «Говорит Москва», а сам торопливо пробегаю глазами текст...
«При-каз-з-з-з Вер-хов-но-ко-ман-ду-ю-ще-го...» Читаю и нарочно растягиваю слова, чтобы успеть заглянуть в следующие строчки, узнать... И вдруг понимаю - большая победа: Орел и Белгород освобождены! Зарябило в глазах, пересохло горло. Торопливо глотнул воды, рывком расстегнул воротник... Все охватившие меня чувства вложил я в заключительные строки: «Сегодня, 5 августа, в 24 часа столица нашей Родины - Москва будет салютовать нашим доблестным войскам, освободившим Орел и Белгород, двенадцатью артиллерийскими залпами из 120 орудий...».
В назначенное время, секунда в секунду, небо над военной Москвой озарилось вспышками первого салютного залпа. Его эхо покатилось по улицам столицы, ворвалось в мощные радиоусилители, чтобы через несколько секунд вырваться через микрофоны миллионов радиоприемников и радионаушников в разных уголках нашей страны. Потом был второй залп, третий...
На столь знаменательное событие не могли не отозваться советские поэты и писатели. Уже 6 августа почти все газеты страны поместили их статьи, стихи, репортажи. Николай Асеев: «Стальные глубокие груди до самого сердца вздохнули: сто двадцать орудий слились в нарастающем гуле. Раскаты! Раскаты! Раскаты! Приветом державным откликнулась зычно, Москва, ты сынам своим славным. Откликнулась пламенным голосом, как надо дерзать и бороться своим беззаветным орловцам, своим храбрецам белгородцам».
Александр Твардовский: «И голос праздничных орудий в сердцах взволнованных людей был отголоском грозных будней, был громом ваших батарей. И каждый дом, и переулок, и каждым камнем вся Москва распознавала в этих гулах - Орел и Белгород - слова».
Возникают закономерные вопросы: почему текст приказа Верховного главнокомандующего был передан практически в полночь, что помешало его подготовить заранее, ведь Орел и Белгород были взяты советскими войсками утром, почему между известием о салюте и его залпами было всего тридцать минут?
Приказ и его передача в эфир задержались из-за того, что идея салюта в честь освобождения Орла и Белгорода родилась в этот же день, 5 августа.
Кому же принадлежала идея первого салюта и когда были даны указания на ее воплощение в жизнь?
В начале августа 1943 года подходил к концу первый месяц Курской битвы. Уже позади были наступательные действия немецко-фашистских войск на северном и южном фасах Курской дуги, уже отгремело танковое сражение под Прохоровкой, уже, сдержав натиск врага, советские фронты повели наступательные действия. Более успешно они развивались на орловском направлении, где войска Западного, Брянского и Центрального фронтов перешли в контрнаступление еще 12 июля и с тяжелыми боями продвигались к областному центру.
Успешные действия советских войск на Курской дуге создавали благоприятные условия для нанесения новых мощных ударов Красной Армии по врагу. Бои еще были в разгаре, еще не были освобождены Орел и Белгород, а Ставка уже планировала новые наступательные операции, подключая к ним соседние фронты.
О том, как еще в июле 1943 года, когда в районе Курской дуги еще только-только обозначились первые успехи советских войск, зарождались замыслы новых наступательных операций на смоленском направлении, рассказал в своих неопубликованных мемуарах Маршал Советского Союза А.И. Еременко. Часть из них под заголовком «Смоленские ворота в Европу, или Три часа с И.В. Сталиным» опубликовал «Военно-исторический журнал» в номере 12 за 1993 год.
А.И. Еременко, командовавший Калининским фронтом, в июле получил задание Ставки разработать Духовщинско-Смоленскую, Велижско-Усватскую и Невельскую наступательные операции. Андрей Иванович писал: «Вопрос о проведении этих операций я доложил товарищу Сталину в июле 1943 года. После его указаний была произведена доработка их планов. В первых числах августа товарищ Сталин принял решение лично выехать на Калининский фронт, чтобы на месте еще более конкретно, более глубоко и обстоятельно разработать план и уточнить задачи войск».
О дате прибытия, месте и времени встречи И.В. Сталин сообщил А.И. Еременко по телефону.
Рано утром 5 августа 1943 года на станции Мелихово Калининской области остановился поезд из одиннадцати вагонов - десяти крытых товарных и одного пассажирского. Встреча Верховного с командующим фронтом состоялась в соседнем селе Хорошево, приблизительно в полутора-двух километрах от Мелихово. Продолжалась она около трех часов.
Ее начало А.И. Еременко описал так: «Он улыбнулся как-то просто и тепло, приветливо потряс мою руку и, пристально глядя на меня, сказал:
Вы, по-видимому, до сих пор обижаетесь на меня за то, что я не принял вашего предложения на последнем этапе Сталинградской битвы добить Паулюса. Обижаться не следует. Мы знаем, знает весь наш народ, что в Сталинградской битве вы командовали двумя фронтами и сыграли главную роль в разгроме фашистской группировки под Сталинградом, а кто доколачивал привязанного зайца, это уже особой роли не играет».
После этого последовали вопросы: как ведет себя противник, какие о нем новые сведения, как обстоит дело со снабжением и питанием подчиненных А.И. Еременко войск.
А.И. Еременко докладывал обстоятельно. И.В. Сталин внимательно слушал и по ходу изложения командующего задавал вопросы, звонил в Москву, давал указания по вопросам обеспечения Смоленской операции дополнительными людскими и материальными ресурсами С.М. Штеменко и Н.Д. Яковлеву.
В то время, когда доклад был завершен и план операции Верховным одобрен, в комнату вошел генерал для поручений. Он сообщил, что нашими войсками взят Белгород. Восторженно восприняв это сообщение, И.В. Сталин чаще зашагал по комнате, что-то обдумывая. Через несколько минут он произнес: «Как вы смотрите на то, чтобы дать салют в честь тех войск, которые взяли Орел и Белгород?».
После того как А.И. Еременко идею Верховного одобрил, И.В. Сталин начал излагать свои мысли по этому вопросу: «Войска почувствуют одобрение своих действий, признательность Родины. Салюты будут воодушевлять личный состав, звать его к новым подвигам. Фейерверки известят весь наш народ и мировую общественность о славных делах и воинах на фронте, вызовут гордость за свою армию и Отечество, вдохновят миллионы людей на трудовые подвиги».
После этого И.В. Сталин взял трубку и попросил соединить его с В.М. Молотовым. Ответ последовал тут же. Разговор с ним Верховного А.И. Еременко передал так: «Вячеслав, ты слышал, что наши войска взяли Белгород? - Выслушав ответ Молотова, товарищ Сталин продолжал. - Так вот, я посоветовался с товарищем Еременко и решил дать салют в честь войск, взявших Орел и Белгород, поэтому прикажи приготовить в Москве салют из 100 пушек, но без меня не давайте, чтобы не испортили этого мероприятия. Мы сейчас пообедаем, и я к вечеру приеду в Москву».
Этот разговор состоялся в 15 часов 5 августа 1943 года. Так в небольшом домике села Хорошево зародилась идея проведения салютов. После завершения встречи И.В. Сталин на машине «ГАЗ-61», а А.И. Еременко на «виллисе» поехали к поезду, где в пассажирском вагоне вместе и отобедали.
Небезынтересна оценка А.И. Еременко, данная И.В. Сталину после этой встречи: «Сталин производил на меня глубокое впечатление. В его образе отчетливо выделялись сила, здравый смысл, развитое чувство реальности, широта познаний, изумительная внутренняя собранность, тяга к ясности, неумолимая последовательность, быстрота и твердость решений, умение молниеносно оценить обстановку, ждать, не поддаваться искушению, хранить грозное терпение».
О дальнейших событиях, связанных с реализацией замысла о первом салюте, рассказал в своих воспоминаниях «Генеральный штаб в годы войны» генерал армии С.М. Штеменко, которого вместе с заместителем начальника ГШ А.И. Антоновым вечером 5 августа вызвали в Ставку. Верховный был в хорошем настроении и сразу же обратился к прибывшим с вопросом: «Знаете ли вы военную историю?». Вопрос был неожиданным, и генералы не успели ответить, так как И.В. Сталин продолжил разговор и напомнил, что издавна, когда русские войска одерживали победы, то в честь полководцев гудели колокола, что Ставка приняла решение давать в честь отличившихся войск и командиров, их возглавляющих, артиллерийские салюты.
Так зародилась идея первого салюта. Она принадлежит Верховному главнокомандующему советскими Вооруженными силами в годы Великой Отечественной войны И.В. Сталину. И вот что удивительно: великое действо по имени салют было подготовлено и образцово исполнено всего за несколько часов.
Это был первый салют. Потом был второй, в честь освобождения Харькова и венчавший завершение Курской битвы. Потом были еще. Их было столько же, сколько побед, не менее славных, которые одержала Красная Армия на трудном и кровавом пути к Берлину. И каждый из этих последующих салютов озарял нашу непоколебимую веру в Победу новой вспышкой радости, точно так же, как озаряли темное небо над Москвой ее победные салюты. Но никогда не забудется тот, первый, в честь освобождения Орла и Белгорода, который слушала вся военная страна, прильнув к радиоприемникам и репродукторам.
А.М. СЕРГИЕНКО,
подполковник в отставке,
кандидат исторических наук.
Белгород.
3 августа 1943 года войска 3-й и 63-й армий Брянского фронта своими передовыми частями начали бои за освобождение Орла. Утром 5 августа 1943 года Орел был полностью освобожден от немецко-фашистских захватчиков .
129 Орловская дивизия в боях за Орел
129 Орловская стрелковая дивизия, входящая в состав N армии, покрыла неувядаемой славой свои боевые знамена в ожесточенном сражении за орловский плацдарм. В первых рядах наступающих войск пробила она толщу немецкой обороны под Орлом и одной из первых ворвалась в самый город Орел. Боевой путь дивизии в дни наступления войдет яркой страницей в историю победоносной борьбы наших войск на орловском плацдарме.
После прорыва главной оборонительной полосы немцев, проходившей и по рекам Ока и Неручь, войска Брянского фронта двинулись на запад. В центре наступали части N армии, которым пришлось встретить особенно упорное сопротивление врага. В частности, они преодолели более 14 линий укреплений, проходящих по рекам, цепям населенных пунктов и высот. Промежуточные оборонительные рубежи немцев оказались примерно такой же проч-ности, как и первая линия обороны, потому что противник повсюду вводил в бой большое количество самоходных орудий, главным образом типа «Фердинанд», и усиленно массировал авиацию на участках прорыва.
Однако войска N армии, умело сочетая тактику осады узлов сопротивления с молниеносной тактикой штурма и дневные действия с ночными, успешно продвигались вперед. Расчетливо и методически громили они укрепленные линии немцев, отбрасывая сопротивляющегося противника всё дальше и дальше. В ходе этих боев было разбито несколько немецких пехотных дивизий и полков самоходной артиллерии. Не удержавшись на реках Неручь, Зуша и Оптушка, немцы сделали последнюю попытку затормозить наше наступление на рубеже реки Оптуха. С этой целью они снова ввели в действие много бомбардировочной авиации, направляя ее удары по преимуществу на вклинившиеся в оборону наши стрелковые части.
Первой достигла реки Оптуха 129 Орловская стрелковая дивизия. Ее полки, преследуя немцев, буквально висели у них на плечах, и для противника создалась реальная угроза, что дивизия с хода форсирует водный рубеж. Чтобы выправить положение, немцы тотчас же бросили сюда несколько эскадр бомбардировщиков. В воздушных боях над линией фронта было сбито много вражеских машин.
В течение двух суток немецкие бомбардировщики совершили свыше 2.000 самолето-вылетов на участок 129 Орловской стрелковой дивизии. Тем не менее, части ее первыми форсировали реку Оптуха.
Тщательной разведкой было установлено, что западный берег реки обильно минирован немцами. Большое количество минометных и артиллерийских средств, удобно расположенные дзоты — всё это делало немецкую оборону мало уязвимой при дневных атаках. К тому же западный берег Оптухи имеет много высот, на скатах которых немцы расположили огневые позиции своих артиллерийских батарей и наблюдательные пункты. Ввиду крайне не-благоприятных условий для дневных действий созрела идея ночных ударов. Группам, специально сформированным из наиболее стойких и инициативных бойцов, в состав которых входили автоматчики, саперы, минометчики, пулеметчики и стрелки, была поставлена задача — захватить плацдармы па противоположном берегу водного рубежа. Позже эти плацдармы были попользованы главными силами дивизии в качестве исходных позиций для развития прорыва по фронту и в глубину.
Сочетание смелых ночных ударов с последовательным развитием успеха, дневными действиями полностью оправдало себя. Решающими предпосылками успешного форсирования реки Оптуха явились как раз ночные действия отрядов 129 Орловской стрелковой дивизии, которыми командовали капитан Воронков и лейтенант Вракин. После тщательной дневной разведки местности и противника на участке деревень Бакино и Семеново отряд капитана Воронкова скрытно перешел через реку и внезапным ударом выбил немцев из деревни Бакино, прочно овладев ею. Одновременно отряд лейтенанта Вракина, действуя таким же образом, занял деревню Семеново. Той же ночью в отбитых у врага пунктах сосредоточились главные силы дивизии, которые с рассветом начали развивать достигнутый успех.
К исходу дня части дивизии расширили плацдарм до пяти километров по фронту, отбросив немцев на семь-восемь километров в глубину. При этом был захвачен ряд важных населенных пунктов и высот, заранее подготовленных к обороне противником. Таким же образом действовал и сосед дивизии справа.
2 и 3 августа войска N армии, пробиваясь сквозь жестокий минометный и артиллерийский огонь немцев, продолжали теснить врата на запад. Напряженные бои разгорелись уже на ближних подступах к Орлу. Отражая контратаки наземных сил и удары с воздуха, наши части с невидан-ным упорством продвигались вперед.
В конце, дня 3 августа N стрелковый полк 129 Орловский дивизии вырвался несколько вперед, опередив своих соседей справа и слева, и овладел разъездом № 11. Теперь до Орла осталось всего около трех километров. Ночью командир этого полка выслал разведку. Его разведчики и группа автоматчиков во главе с тем же капитаном Воронковым проникли в город Орел и закрепились на его южной окраине. Утром 4 августа в город с боем ворвалась 129 Орловская стрелковая дивизия, а одновременно с нею и соседняя. Наступающие захватили сначала лесопильный завод, а затем дробились вовнутрь города, сокрушая отчаянное сопротивление противника.
Весь день кипели в Орле уличные бои, нередко заканчивавшиеся короткими рукопашными стычками. Не выдержав стремительного натиска наступающих, противник стал откатываться за Оку, пытаясь закрепиться там в отдельных каменных постройках. Подоспевшие артиллеристы выкатывали пушки на открытие позиции и в упор расстреливали огневые точки немцев. Штурмовые группы, действуя отважно и решительно, очищали дом за домом и квартал за кварталом от засевших там немецких автоматчиков.
Вскоре вся восточная часть Орла оказалась занятой нашими войсками, и бои переметнулись на западный берег Оки. Но и там немцам не удалось долго удержаться, как они ни цеплялись за каждую улицу, за каждое отдельное здание, приспособленное к обороне. Наступающие непрерывно наращивали силу ударив, нанося гитлеровцам большой урон.
5 августа город Орел был окончательно очищен от войск противника. 129 Орловская стрелковая дивизия, вместе с другими частями принесшая на своих штыках освобождение трудящимся Орла, двинулась дальше на запад, с прежним упорством преследуя поспешно отступающего врага.
Одной из первых ворвалась в город 129-я стрелковая дивизия, которой вскоре было присвоено почетное наименование Орловской. Тогда же бойцы и командиры этого прославленного соединения обратились к известному советскому композитору Анатолию Новикову с просьбой написать песню дивизии.
Вскоре в район расположения дивизии прибыл композитор вместе со своим другом и соавтором поэтом Сергеем Алымовым. «Ночь на передовой, — вспоминал он впоследствии об этой памятной поездке, — висящая над головой „рама“, строй наших бомбардировщиков, схватки в воздухе. Все это делало свое дело, подталкивало песню. И вот, наконец, она готова: песня победы, хотя и частная, орловская, даже одной только 129-й дивизии». Командование одобрило песню. Решено было немедленно разучить ее с бойцами. Авторов отвезли в расположение дивизии, находившееся в нескольких километрах от передовой. Там уже заранее были распространены листовки с текстом их песни. И тут же в овраге в сопровождении небольшого самодеятельного оркестра песня была разучена. Так и прошла она в солдатском строю до самой Эльбы.
В сражении за Орел пали, проявив мужество, не только рядовые и сержантские кадры. 3 августа геройски погиб генерал-майор Гуртьев Леонтий Николаевич . В тот день утром к нему в наблюдательный пункт прибыл командующей 3-й армией, генерал-лейтенант Горбатов. В это время противник начал минометный обстрел и им пришлось спрятаться в небольшой окоп. Один из снарядов разорвался совсем близко. Гуртьев приподнялся и проговорил, обращаясь к Горбатову: «Товарищ командующий, я, кажется, убит, убит » — и уронил голову на плечо командарма 3-й армии.
Не ослабляя натиск, наши войска продолжили преследование отступающих в направлении Брянска немцев. Последним мощным рубежом обороны немецко-фашистских войск на этом направлении был город Карачев , расположенный на пересечении железных и шоссейных дорог Орел-Брянск. Бои за Карачев начались 12 августа, а через три дня он был освобожден.
17 августа советские войска вышли к оборонительному рубежу «Хаген» и получили приказ закрепиться на достигнутых рубежах. Операция «Кутузов» была успешно завершена.
Орел после освобождения. От многих домов ничего не осталось, другие полуразрушенные, без окон.
Главным итогом стало изгнание немцев с Орловского плацдарма, последнего, с которого немцы могли угрожать Москве.
За время операции наши войска продвинулись на запад на расстояние 150-170 км. От немецкой оккупации были освобождены свыше 2 000 населенных пунктов, включая такие крупные как Орел, Болхов, Карачев и Мценск. На Брянском направлении войсками было занято выгодное, в плане дальнейшего развития наступления, положение.
КС 6/VIII-43 г. Последние известия РФИ
С победой, боевые друзья!
Письмо раненых бойцов и сержантов, участников боев под Орлом и Белгородом своим однополчанам.
Дорогие товарищи по оружию, танкисты, артиллеристы, автоматчики, разведчики, пулеметчики и минометчики. Мы, раненые, бойцы и сержанты, вместе с вами громившие немцев под Орлом и Бел городом, находимся сейчас на излечении в госпитале. С большой радостью узнали мы по радио о приказе товарища Сталина, нашего верховного главнокомандующего.
В полночный час 5/пять/ августа столица нашей Родины — Москва салютовала доблестным войскам, освободившим Орел и Белгород. Этот салют зовет всех воинов к новым победам, к новым боям за освобождение советской земли от гитлеровских бандитов.
Скоро мы вернёмся в строй. Будем еще крепче бить фашистскую банду.
Ст. сержант В. Константинов,
сержант Н. Бенков, красноармейцы В. Душнов
Н. Дудин.
Группа армий «Центр» понесла серьезные потери, как в живой силе, так и в технике. По военному и политическому имиджу Рейха был нанесен сокрушительный удар.
Страна была охвачена эмоциональным подъемом. Большой отклик в народе вызвала весть об освобождении Орла.
В ОСВОБОЖДЕННОМ ОРЛЕ. Митинг воинских частей и населения, посвященный освобождению города от немецких оккупантов. Выступает гвардии майор т. Попов.
Снимок военного фотокоор. майора А. Грибовского (Фотохроника ТАСС).
ДАЛЬШЕ!
От огня артиллерии беглого
розовеютокраины сел,
за спиной — отвоеванный Белгород,
за плечами —отбитый Орел!
Жалко жмутсяи хмурятся пленные,
видят: Гитлеру
будет конец!
А вошедший во вкус наступления
— Лето наше! — смеется боец.
Стынут сотни машин развороченных,
перестрелянных из засад, -
это «тигры», пантеры» прочие —
весь немецкий стальной зоосад.
Когда славу бойцам отсалютовав,
настеж окна раскрыла Москва —
мелкой дрожью у Гитлера лютого
в эту ночь затряслась голова.
Опускаются сумерки сизые,
но бойца остановит ли ночь?
Дальше, дальше — разбойным дивизиям
сталью танковой кости толочь!
Отсекать им дороги! Запутывать
В каждой балке и в каждом леске, -
чтобы новой победой салютовать
ожидающей в полночь Москве!
Разгорайся же, зарево запада,
разбегайтесь, пути от Орла,
чтоб немецкая гадина — заперта
и раздавлена нами была!
Эти битвы со славою пройдены
бездорожьем, дорогами,
вброд,
и приказ с благодарностью
Родины
нашей славе диктует: — Вперед!
Семен Кирсанов
О Р Л А М!
Слава орлам, взявшим Орел,
новая жизнь с боем берется!
Русский солдат с честью обрел
славу свою — имя орловца!
Белая соль потных рубах,
сонная боль глаз воспаленных,
пепел войны, пыль на губах,
щебень домов испепеленных.
Но под Орлом
сон не берет,
и на заре в зареве ночи
всех обошло слово «Вперед!»
всем освежив смелые очи.
В ямах и рвах
страдных дорог
видит боец раны России,
все, что в бою
он превозмог,
силой души боль пересилив.
Подан ему
сельский кувшин.
Пьет на ходу, потный и гордый.
Вновь позади
трупы машин,
врывших в траву плоские морды.
Каждая пядь так дорога!
Столько свинца вложено в тропы!
Переступив через врага,
Дальше боец — душу торопит!
В запахе трав,
гари и смол
слава бойца и битве застала.
А за бойцом
мчалось письмо
через леса птицей с Урала!
С летних ветвей сбита листва,
новый рубеж дымом окутан,
а за бойцом
встала Москва
славить его в полночь салюта.
Вновь на весу
блещут штыки,
вспышки ракет над деревами,
а за бойцом
рвутся стихи
расцеловать — всеми словами!
Семен Кирсанов .
5 августа наши войска после ожесточённых уличных боёв овладели городом и железнодорожным узлом - ОРЁЛ. Северо-западнее, южнее и юго-западнее Орла наши войска за день боёв заняли свыше 30 населённых пунктов.
В боях за освобождение Орла и Белгорода отличились войска генерал-лейтенанта БАГРАМЯНА, генерал-лейтенанта БЕЛОВА, генерал-лейтенанта ГОРБАТОВА,генерал-лейтенанта КОЛПАКЧИ, генерал-лейтенанта РОМАНЕНКО, генерал-лейтенанта ПУХОВА, генерал-лейтенанта ГАЛАНИНА, генерал-лейтенанта РЫБАЛКО, генерал-лейтенанта ЧИСТЯКОВА, генерал-лейтенанта ЖАДОВА, генерал-майора МАНАГАРОВА, генерал-лейтенанта КРЮЧЕНКИНА, генерал-лейтенанта ШУМИЛОВА, генерал-лейтенанта танковых войск КАТУКОВА, генерал-лейтенанта танковых войск РОТМИСТРОВА, генерал-лейтенанта танковых войск БОГДАНОВА, авиационные соединения Маршала авиации ГОЛОВАНОВА, генерал-лейтенанта авиации НАУМЕНКО, генерал-лейтенанта авиации РУДЕНКО, генерал-лейтенанта авиации КРАСОВСКОГО, генерал-лейтенанта авиации ГОРЮНОВА.
В Донбассе, в районе ЮГО-ЗАПАДНЕЕ ВОРОШИЛОВГРАДА, продолжались бои местного значения.
На ЛЕНИНГРАДСКОМ фронте, в районах севернее и восточнее Мга, - усиленные поиски разведчиков.
В течение 4 августа наши войска на всех фронтах подбили и уничтожили 98 немецких танков. В воздушных боях и огнём зенитной артиллерии сбито 168 самолётов противника.
Советские войска в результате ожесточённых уличных боёв овладели городом Орёл. Немцы построили укрепления на улицах города, минировали и взрывали дома, посадили автоматчиков в погреба, а также на чердаки каменных зданий и оказывали отчаянное сопротивление.
Наши бойцы, действуя штурмовыми группами, квартал за кварталом очищали город от противника. Сегодня немцы выбиты из всех районов, и Орёл полностью освобождён от немецко-фашистских оккупантов. Захвачены большие трофеи и много пленных.
Северо-западнее Орла советские части отбивали контратаки противника. В ожесточённых боях Н-ское соединение истребило свыше 1.000 гитлеровцев, уничтожило 16 немецких танков, 22 орудия и 8 транспортёров. Продвигаясь вперёд, наши бойцы захватили 6 складов боеприпасов.
Южнее и юго-западнее Орла наши войска продвинулись вперёд и заняли свыше 30 населённых пунктов. В боях за эти населённые пункты уничтожено 800 немецких солдат и офицеров. Захвачены у противника 12 танков, 19 орудий и склад с горючим.
Наша авиация бомбила и штурмовала отступающие немецкие войска. Противнику нанесён тяжёлый урон в живой силе и технике. Дороги, подвергнутые ударам нашей авиации, загромождены горящими и разбитыми автомашинами, орудиями и другой военной техникой противника.
В воздушных боях наши лётчики сбили 72 немецких самолёта.
Наши войска после упорных боёв овладели городом Белгород. В бою за город уничтожено свыше 3.000 солдат и офицеров противника. Захвачены склады боеприпасов и другие трофеи.
На другом участке Н-ское танковое соединение перерезало важную коммуникацию противника. Контратаки, предпринятые гитлеровцами, были отражены с большими для них потерями. По неполным данным,уничтожено 40 немецких танков и 5 самоходных орудий. Захвачены трофеи, в числе которых 17 танков и 4 самоходных орудия. Наши части захватили также всю материальную часть двух артиллерийских полков противника.
В воздушных боях в течение дня сбито 66 немецких самолётов.
В Донбассе, в районе юго-западнее Ворошиловграда, наши войска вели бои местного значения. Утром после сильной артиллерийской подготовки части Н-ского соединения атаковали позиции противника и заняли первую линию немецких траншей.Уничтожено 6 немецких танков и до 400 гитлеровцев. Наши лётчики бомбили железнодорожные эшелоны, танковые и пехотные колонны противника. В результате бомбардировки разбито несколько железнодорожных составов, уничтожено и повреждено большое число танков и до 150 автомашин противника.
Южнее Изюма немцы подтянули резервы и в течение двух дней пытались вернуть потерянные ими позиции. Наши части отбили двадцать три контратаки танков и пехоты противника. В этих боях истреблено не менее полка немецкой пехоты,подбито и уничтожено много танков и орудий противника. Советские лётчики взорвали 2 склада с горючим и несколько складов боеприпасов. В воздушных боях сбито 11 немецких самолётов.
На Ленинградском фронте наши артиллеристы и миномётчики обстреливали оборонительные сооружения и ближние тылы противника. Артиллерийско-миномётным огнём разрушено 29 немецких дзотов, 4 наблюдательных пункта, взорвано 2 склада боеприпасов и подавлен огонь нескольких артиллерийских батарей противника. Наши лётчики в воздушных боях сбили 12 немецких самолётов.
Партизанский отряд, действующий в одном из районов Ровенской области, 28 июля внезапно атаковал гарнизон противника, расположенный в крупном населённом пункте. В завязавшемся бою большая часть немецкого гарнизона была уничтожена.Оставшиеся в живых гитлеровцы разбежались. Убито 130 немецких солдат и офицеров,бургомистр и начальник жандармерии. Партизаны освободили из тюрьмы 80 советских граждан. Захвачены трофеи: 3 пулемёта, 28 автоматов, более 100 винтовок, 13 радиоприёмников, склад продовольствия, склад обмундирования и обуви.
Несколько партизанских отрядов, действующих в Черниговской области, 26 июля вступили в бой с карательной экспедицией противника. В ожесточённой схватке партизаны уничтожили 106 венгерских солдат и офицеров. Взяты пленные. Захвачено 5 пулемётов, 70 винтовок и автоматов, 300 гранат, 25 тысяч патронов и другие трофеи.
В связи с большими потерями подводного флота противника экипажи немецких подводных лодок, базирующихся в Норвегии, всячески уклоняются от выполнения боевых заданий. Некоторые экипажи умышленно ломают приборы, материальную часть и выводят лодки из строя. В Тронхейме одной подводной лодке причинены настолько серьёзные повреждения, что она затонула. Близ Ставангера команда одной подводной лодки отказалась выйти в море. Экипаж вместе с командиром арестованы.
| Вернуться в дату 5 августа |
Комментарии: